Слово есть пуля?

Второй год мы живем в условиях пандемии и ограничений передвижения. Иногда кажется, что мир распался на фрагменты, которые уже не собрать. Но заходишь в интернет — и картина меняется: мир снова цельный, в нем нет границ, и ты можешь передвигаться куда угодно — хоть в Европу, хоть в Америку, хоть в самые потаенные уголки Африки. Информационно мир остался целостным — и это заслуга интернет‑гигантов, чьи функции неимоверно возросли. И одновременно увеличилось их влияние и власть, обнажив давно назревавший конфликт между национальным суверенитетом и общемировой властью корпораций. Если нынешний год и войдет в историю как год переписывания интернет‑правил, так это потому, что государства хотят обрести контроль над тем, что, казалось, было создано для того, чтобы избавиться от всякого контроля.

В 1996 году поэт Джон Барлоу опубликовал «Декларацию независимости киберпространства», в которой утверждал, что нематериальная природа избавляет его от необходимости думать о месте, деньгах, собственности и идентичности. На заре своего существования социальные сети действительно были открытым пространством, к которому каждый мог присоединиться, чтобы высказать свои мысли, поделиться информацией, узнать и научиться чему‑то новому. Казалось, так будет всегда. Но если вы не платите за доступ к соцсетям, поисковикам, почтовым сервисам и далее по списку, это не значит, что они не зарабатывают на вас деньги. А где деньги, там и интересы. А где интересы, там политика.

После осады Капитолия Twitter заблокировал аккаунт Дональда Трампа. Это было непростое решение, ведь у Трампа 88 миллионов подписчиков. Главный вопрос: оставить его аккаунт открытым во имя свободы слова или закрыть во имя соблюдения демократических процессов? Twitter сделал выбор в пользу демократии, как он ее понимает. Его примеру последовали YouTube, Instagram, Twitch, Snapchat, PayPal, Shopify, TikTok, Reddit, Discord, Apple, Google Play, Amazon, Stripe и даже Airbnb: Трампа заблокировали все. Означает ли это, что все эти компании — неутомимые борцы за демократию? Необязательно. В первую очередь это означает, что они выбирают победителя.

Отличный в этом смысле пример — китайские технологические гиганты Baidu и Tencent, с самого своего создания не отступающие от генеральной линии партии. Им за это воздается: несмотря на жену‑китаянку и неоднократные визиты в КНР, Марк Цукерберг так и не смог убедить китайские власти разрешить деятельность Facebook на своей территории. Зачем им иностранная компания, на которую влиять труднее, когда есть свои, всегда под контролем? А если государство в них сомневается, то наказывает — быстро и безжалостно. Как это произошло, например, с гигантом Alibaba, которому запретили размещать на бирже в Гонконге акции своего подразделения ANT Group. В ноябре 2020 года в Китае обнародовали проект новых антимонопольных правил, в которые впервые включили регулирование циф­ровых компаний. Наказание для нарушителей предусмотрено суровое — вплоть до разделения на отдельные компании. Поэтому Джек Ма, владелец Alibaba и ANT Group, принял запрет от государственного регулятора стоически: ему в Китае работать, а значит, придется играть по правилам. Главный вопрос: кто правила устанавливает?

Уж насколько президент Трамп испортил отношения с Европой, а там никто не стал хлопать в ладоши, когда его заблокировали в интернете. Еврокомиссар по вопросам внутреннего рынка Тьерри Бретон сравнил нападение на Капитолий и блокировку аккаунтов Трампа с терактами 11 сентября: в обоих случаях общество оказалось в зоне риска. Но если сентябрьская трагедия «ознаменовала смену парадигмы глобальной безопасности», сейчас мир стал свидетелем «кардинального изменения роли цифровых платформ в нашей демократии». Официальный представитель Ангелы Меркель Штеффен Зайберт заявил, что свобода слова является «фундаментальным правом жизненно важного значения», ограничить его можно «только в соответствии с законом и в определенных регулятором рамках, а не по решению руководства интернет‑платформ и социальных сетей». Это и есть принципиальный вопрос, стоящий перед государствами: кто регулирует интернет?

Австралия захотела, чтобы Facebook и Google платили местным СМИ за то, что показывают ссылки на их материалы, объясняя это тем, что интернет‑гиганты лишают традиционные СМИ доходов: из каждых 100 долларов рекламы 81 уходит этим компаниям. В ответ Google пригрозил, что перестанет давать такие ссылки в своих поисковых системах, а Facebook заблокировал весь австралийский медиаконтент на своих страницах. В результате, как отметили аналитики из компании Chartbeat, за 48 часов трафик сайтов австралийских СМИ снизился на 24 процента. Facebook отменил свои ограничения только после того, как власти Австралии внесли изменения в законопроект. Кто сильнее? На самом деле государство. Но не всякое.

Как написала в своем Twitter — где ж еще? — бывшая при Бараке Обаме директором по коммуникациям Белого дома Дженнифер Палмиери: «От моего внимания не ускользнул тот факт, что день, в который социальные сети решили, что на самом деле они могут сделать больше, чтобы ограничить деструктивное поведение Трампа, был тем самым днем, когда они узнали, что все комитеты конгресса, которые контролируют их деятельность, возглавят демократы». Так что это не вопрос свободы слова и борьбы за демократию, ну или как минимум не только их.

В ЕС сейчас рассматривают «Акт о цифровых услугах» — набор правил для интернет‑платформ. Они откроют алгоритмы компаний для наблюдателей (сколько раз вы критиковали алгоритмы Facebook, не понимая, как он работает?), что принесет больше прозрачности в систему целевой рекламы: именно на ней зарабатывают интернет‑компании. Этот акт будет регулировать работу платформ, которыми пользуются сегодня почти 45 миллионов человек — 10 процентов населения Европы. За нарушение правил предусмотрены штрафы до 6 процентов годового оборота компании.

Принятие этого акта — как и любого другого в ЕС — займет время. Эксперты говорят: около двух лет. Но обращают внимание на то, что в 2022 году председательствовать в ЕС будет Франция, и президент Эммануэль Макрон крайне заинтересован в принятии этого акта как важного кирпича в фундамент европейского киберсуверенитета. К тому же председательство в ЕС совпадет с президентской кампанией, что сделает идущего на второй срок президента более настойчивым не только внутри страны.

Так станет ли 2021 год поворотным для правил, по которым живет интернет? Весьма возможно.